Начиная с середины ХХ века, по мере развития процесса деколонизации поведение и стратегия великих держав начали меняться. В этот период развитые государства стали больше стремиться установить контроль над потоками информации (включая знания, технологии), товаров, услуг, капиталов и рабочей силой, нежели над территориями. Борьба за сферы влияния начала вестись в основном с помощью геоэкономических стратегий. Под геоэкономическими стратегиями понимаются методы контроля над разного рода ресурсными потоками и управления международными воспроизводственными цепями в пределах планеты, целью которых является участие субъектов международных экономических отношений в создании и переделе мирового валового продукта. [5].

Концепция сплошного контроля над пространством, свойственная системе “метрополия-колония”, сменилась концепцией контроля над “линиями”–коммуникациями, материально-вещественными и информационными потоками, а также геополитическими базами. [5].

Исходя из вышесказанного и в соответствии

с нынешним этапом геополитической ситуации в мире, основными интересами геополитических игроков в Казахстане являются контроль над стратегическими ресурсами и путями их транспортировки. Под стратегическими ресурсами подразумеваются, прежде всего, энергетические ресурсы, такие как нефть и природный газ. Нефтепроводные коммуникации являются одним из центральных объектов, вокруг которого разворачивается геополитическая борьба. [4].

В настоящее время во всех странах мира из года в год увеличивается потребление углеводородов. Средние потребности международного сообщества в нефти составляют 82 млн. баррелей в сутки в среднем, что на 3 млн. баррелей больше, чем в прошлом году. Поэтому огромные финансовые ресурсы вкладываются в нефтяную промышленность, соответственно, вокруг нее вращаются сегодня главные геополитические интересы активных международных игроков. В то же время происходит постепенное снижение доли ОПЕК в мировом производстве нефти и, соответственно, уменьшения зависимости рынка от этой организации. Так доля ОПЕК в мировом производстве нефти снизилась в 2004 г. относительно среднего значения за последние десять лет с 42% до 39%. Отчасти это связано и с тем, что многие нефтеимпортирующие страны стремятся диверсифицировать свои источники импорта нефти из-за нестабильной ситуации на Ближнем Востоке. Поэтому вопрос энергетической безопасности, означающий надежность поставок энергоносителей, приобретает стратегическую значимость в современном мире.

В результате все крупнейшие нефтеимпортирующие страны, к каковым относятся США, Китай, Япония, Индия, ЕС, обращают самое пристальное внимание на Каспийско-Центральноазиатский регион. На практике это означает, что они будут прилагать огромные усилия для развития Каспийско-Центральноазиатского нефтегазоносного бассейна. [9].

Таблица 1 дает возможность связать динамику добычи и экспорта нефти и газа с динамикой геополитических процессов в ЦА, на примере Казахстана. Безусловно, стремительный рост добычи углеводородов соответствует стратегии руководства страны. Но справедливо и другое. А именно то, что без заинтересованности геополитических игроков в Каспийско-Центральноазиатских энергоресурсах, планировать такие объемы добычи было бы нецелесообразно. К тому же стремление Китая значительно увеличить импорт нефти из этого региона также просматриваются в этой таблице.

Таблица 1 -

Нефтедобыча и экспорт Казахстана (по материалам Калиева Д. Геополитика нефтепроводных коммуникаций в каспийском регионе // Аналитик №2/2005.